Мое тело - куча хрупких сочленений из хрустящего пластика, и между суставов протянута тугая резинка, которая не дает мне рассыпаться в кучу конструктора.
Банка красной химии; пластиковая трубочка с желто-белой полоской. Сигарета на пустых ступенях; запах табака от реглана, запах мыла и перчаточной кожи на пальцах. Странные сны между висков. Тяжелое, давящее чувство.
Я должен быть рад, я должен быть почти счастлив... А мне больно, как будто ноет фантомной болью культя; там, где была раньше ампутированная часть тела.
Где-то под ребрами рождается сверхновая.
Яркое жгучее солнце, которое снова выжрет меня до дна, выжжет, чтобы на пепле могло вырасти что-то еще.
Мне должно быть больно, а я рад. Я безумно счастлив.
Ты почти читаешь мысли.
Почти. И это очень здорово.)
Я пуст, как сон пустыни,
как зной железных крыш,
но мною жизнь полна, как сыром мышь,
с Адамова рожденья и до ныне.
А я, я так опустошён…
Я бездна слов никчёмных.
Как стая птиц свободных,
в арканы заключённых,
в себя я заключён.
(с) А. Ангелопуло